Записку с этой фразой нашли рядом с телом Кларка Уайли. 20 ноября 1970
года в возрасте 70 лет он застрелился в собственном доме. Снаружи в это
время его ждал в машине сын, Джон Уайли, чтобы отвезти отца на судебное
заседание, где тот должен был выступить в роли ответчика по делу о
жестоком обращении с ребенком. Ребенок этот — Сьюзен Уайли, которая в
целях сохранения тайны личности фигурирует в протоколах исследований и
прессе под вымышленным именем Джини.
Незадолго до этого от
Кларка ушла жена, 50–летняя Ирен, и забрала с собой дочь. Ирен,
страдавшая катарактой обоих глаз, была почти слепа, и поэтому обратилась
в департамент социальной помощи. Принимавший ее работник обратил
внимание на странную походку и поведение девочки, которую она взяла с
собой. Ребенку на вид было лет семь. Когда работник узнал, что Джини уже
13, он сообщил об этом руководителю, а тот проинформировал полицию. На
фото ей 14 лет.
В возрасте 14 месяцев Джини была обнаружена
острая пневмония. Врач также, по–видимому, намекнул (или Кларку
показалось, что намекнул), что у девочки, возможно, существуют некоторые
задержки в развитии. Отец принял решение "защитить" ее. С этих пор и до
13 лет Джини жила в запертой комнате, окна которой были наглухо
заклеены алюминиевой фольгой. Днем отец надевал на нее подгузники и
привязывал к стулу, ночью одевал ее в смирительную рубашку и запирал в
металлический вольер. Кормил преимущественно сухими детскими смесями на
молоке. Общался с ней при помощи рычания и нечленораздельных звуков,
если она пыталась заговорить — избивал палкой.
Когда Джини
оказалась в больнице, состояние ее было ужасающим. Описывать его
подробно я не буду. Отмечу только, что она не умела говорить, не
обладала никакими социальными навыками и многими условными рефлексами
здорового человека. Она представляла особенный интерес для науки, будучи
одним из наиболее запущенных случаев т.н. "детей–маугли". Левое
полушарие ее мозга, не получив никакого развития, не смогло должным
образом сформироваться, между тем как некоторые тесты на работу правого
полушария Джини выполняла иногда не хуже обычных людей. В течение
нескольких лет ее пытались научить говорить, обучали в специальных
заведениях и, разумеется, проводили всевозможные исследования и
эксперименты.
После того как наука выжала из необычного ребенка
все, что могла, финансирование исследований прекратилось. Джини пожила
какое–то время у опекунов, где из–за жестокого обращения снова утратила
речевые навыки. Мать пыталась снова взять ее к себе, но не смогла
справляться с обязанностями по уходу за ней, и в итоге Джини оказалась в
частном специальном заведении для взрослых. Там она живет до сих пор.
Сейчас ей 57 лет. |
