Не нам выбирать, как пройдёт наше детство. Будем ли мы жить в двухэтажном доме с садом и гаражом на 2 авто, или же в дряхлой квартире с видом на водосточный канал. Будет ли в это время в стране благоденствие и экономический рост, или же приключится бедствие, требующее ввода армии в наш город. 12-летнему Джеймсу из Глазго время выбрало вторую из этих крайностей — ту, в которой внутри вши, грязь и подвыпивший отец, а снаружи — нашествие крыс, горы мусора и угроза эпидемии.
Линн Рэмси срисовала такую благодатную для психологической драмы атмосферу из своего детства, когда политика превратила её город в средневековый Гамельн. Стремление раскрыть внутренний мир ребёнка, вынужденного жить в подобных условиях, докопаться до самого дна психологии своих героев — главная черта этого фильма.
Ничто так не помогает уйти в глубину себя, как чья-то близкая смерть. В самом начале картины Джеймс невольно становится участником гибели своего друга Райана. Впервые о хрупкости жизни всегда узнаёшь на несколько минут позже, чем следует. И теперь утонувший в зловонном канале мальчик будет тенью ложиться на всё, что Джеймс видит, слышит или говорит. В то время как местные парни развлекаются с великовозрастной дурочкой Маргарет, Джеймс заводит с ней настоящую дружбу. Пока ребята насмехаются над чувствами Кенни, получившего на день рождения Снежка — «домашнюю» белую крысу, Джеймс спешит убрать животное из неловких рук.
Во всём этом — попытка оградить близких от опасности, что прячут в себе, казалось бы, ставшие привычными вещи вроде вечно грязной воды канала или игр в окружении полчищ крыс. Оказывается, раннее взросление не в привыкании к ненормальностям, а в отделении себя от той среды, где мусор под домом считается приемлемым средством политической борьбы. По Рэмси, крысолов уводит только тех, кто ещё готов менять этот мир к лучшему. А взрослые, что меняют детей на свалку мусора, на такое неспособны.
И Джеймса, словно Снежка, уносит вдаль от гнилых трущоб. Туда, где за конечной автобусной остановкой белеют новенькие недостроенные дома, политикой консерваторов ставшие недоступными для таких, как отец Джеймса. Туда, где луна стала огромным куском сыра, а за окном раскинулись бескрайние злачные нивы — безмятежные, словно долгожданный воскресный день в кругу семьи. |
